Камикадзе: пилоты-смертники

[asuraapsara]

Читаю книгу Ю.Иванова "Камикадзе: пилоты-смертники":

"Открылась удивительная нация, понять которую пытаюсь до сих пор. Нельзя не восхищаться ее культурой, историей, обычаями, искусством... Однако этот необыкновенно добрый, смиренный, вежливый, трудолюбивый народ, будучи напоен ядом национализма, в годы минувшей войны продемонстрировал древний феодальный самурайский дух: фанатичную преданность императору; дикие, переходящие границы человеческого понимания злобу и ненависть к врагам - населению оккупированных стран; массовое самопожертвование - как по приказу свыше, так и добровольное."

"13 декабря 1937 года пал Нанкин. Его жителям пришлось испытать невиданные жестокости и надругательства. Подобных массовых убийств история еще не знала. Японцы казнили здесь более 260 тысяч мирных жителей. Некоторые исследователи, однако, подвергают сомнению эту цифру и определяют число жертв в 350 тысяч человек. Какова бы ни была истинная цифра убитых в Нанкине жителей, она намного превосходит общие потери гражданского населения во Второй мировой войне любой из европейских стран, за исключением Германии и СССР.
В течение многих веков господства феодализма (мировоззрение которого так и не было изжито в Японии в первой половине XX века) попасть в плен считалось совершенно недопустимым. В клановых войнах побежденные, оставшиеся в живых, непременно уничтожались поголовно, вплоть до женщин и детей. Причем захваченных в плен врагов убивали безо всякой жалости, самым жестоким образом.
Стоит ли удивляться, что массовое истребление людей в Нанкине осуществлялось японцами самым изуверским способом. Их расстреливали из пулеметов, кололи штыками, рубили головы, обливали бензином и сжигали живыми, травили собаками, топили, замораживали до смерти...(4)
Уничтожив мужское население, захватчики принялись за женщин. Для японской солдатни не имел значения ни возраст, ни беременность жертв - никто не мог избежать насилия. Грузовики объезжали город и деревни вокруг него, солдаты хватали всех в возрасте от десяти до восьмидесяти лет. Затем несчастная женщина или девочка попадала в руки 15-20 солдат и подвергалась групповому изнасилованию.

дальше

Согласно приказу по японской армии, запрещалось насиловать женщин противника. Однако изнасилование настолько глубоко сидело в японской военной традиции, что никто всерьез этот запрет не воспринимал. Среди солдат были распространены предрассудки о том, что изнасилование девственниц придает солдату больше сил в сражениях. Встречались случаи, когда солдаты носили амулеты из лобковых волос своих жертв, веря в их магическую силу. Популярным выражением "Нет девственниц после нас" часто бравировали японские солдаты.
В Нанкине насиловали все - от рядового солдата до генерала - командира дивизии. Насиловали всех - крестьянок, молоденьких студенток, пожилых матрон, профессоров университетов, учительниц. До смерти замучили нескольких буддийских монахинь. Изнасилованных убивали - чтобы скрыть преступления. Мерзость, содеянная японской солдатней, не укладывается в голове: отцов принуждали насиловать дочерей, сыновей - матерей. Женщинам обрезали груди, распарывали животы, их прибивали гвоздями к стенам, вырезали различные органы, подвешивали за язык на железные крюки. Изнасиловав хрупких маленьких девочек, тут же разрубали их пополам ударом меча. После группового изнасилования беременным женщинам вспарывали животы и забавлялись выпавшим плодом.
Невозможно установить точное число изнасилованных за шесть недель изуверской, кровавой оргии. Нижнюю цифру определяют в 20 тысяч, верхнюю - в 80 тысяч. История еще не знала подобного рода преступлений, совершенных в таких масштабах и с такой жестокостью(5).
Высшему военному командованию Японии было хорошо известно о массовых преступлениях в Нанкине. Опасаясь критики других стран, оно стало создавать систему военной проституции. Сначала в захваченных районах Китая, а затем и на других территориях, начиная с 1938 года начали открывать многочисленные публичные дома. В них за время Тихоокеанской войны было задействовано до 200 тысяч женщин из Китая, Кореи, Филиппин, Индонезии и других стран. Так называемые "комфорт вумен" (японцы называли их "общественные туалеты") обязаны были обслуживать японскую солдатню, скрашивая их нелегкую фронтовую жизнь. В Азии, где женская чистота ценится особенно высоко, эти несчастные узницы борделей превратились в изгоев общества. Их искалеченные судьбы - еще одно свидетельство преступлений японского империализма, по жестокости не имевшего себе равных в мировой истории."

"После русско-японской войны всплеск националистических чувств японцев долгое время поддерживала "Военная песнь", сочиненная неким Г. Фукусима:
...Эта война - война народа.
Владейте Порт-Артуром и городом Харбином
И на самой вершине Урала
Поставьте знамя Восходящего солнца,
А славян старинной столицы Москвы
Прогоните в их леса.
Власть нашего государя
Распространится широко во всем мире,
И будут тогда все наслаждаться ее миром."

"На флоте сопротивление японских моряков попыткам спасти их носило массовый характер. Одни из них старались намеренно потонуть, для чего отплывали подальше и ныряли. Сделать это было нелегко. Инстинкт самосохранения преодолевается лишь гигантским усилием воли. Обычно это удавалось сделать лишь после нескольких безуспешных попыток.
Существовал более "легкий" способ уйти из жизни, будучи в воде в безвыходном положении, - продолжить драться! В этом случае вражеская пуля значительно упрощала эту процедуру, позволяя японскому моряку умереть "естественным" путем, во время боя. Такой подход получил распространение к 1944 году. Так, например, во время сражения за Филиппины зарегистрированы случаи, когда японцы, находясь в воде и держась за обломки, бросали гранаты в шлюпки с американскими спасателями, пытались применить личное оружие. Естественно, что все они уничтожались. Весь американский флот в Тихом океане облетела весть о случае, когда прямо на своем рабочем месте в операционной одного из кораблей погиб хирург. Он делал операцию японскому матросу, когда тот пришел в себя, выхватил у него из рук скальпель и ударил врача в грудь."

"28 мая полковник, командующий гарнизоном, пришел к выводу, что поражение неизбежно. Продовольствие уже давно закончилось, боеприпасы были на исходе. Первоначальные силы в количестве 2600 человек сократились до 1000. Поздно вечером он собрал подчиненных, описал тяжелую ситуацию, в которую они попали, и предложил предпринять самоубийственную атаку с тем, чтобы убить как можно больше вражеских солдат. Полковник напомнил о рукопашном сражении, которое пользовалось особым почетом у "древних самураев", и приказал "погибнуть славной смертью".
Солдаты все, как один, ответили, что готовы умереть за вечную Японию. После совещания больных и раненых, не способных принять участие в последней атаке, убили. Некоторым ввели смертельную инъекцию, других застрелили в затылок."

"Все долгие годы войны японская пропаганда постоянно обращалась к японским матерям по радио и через газеты. Им внушалась мысль о том, что для японской матери нет большей чести, чем производить на свет мальчиков и воспитывать их настоящими воинами. Девушек же убеждали в том, что они должны стать ямато-надешико ("бархатной гвоздикой") - японским полевым цветком, неприхотливым и выносливым; стоически переносить сообщения о смерти в бою их мужей и сыновей."

"После напутствия и призывов не бояться смерти и сражаться доблестно собравшиеся кричали "банзай" и несли новобранца на руках к.вагону или автобусу. Слез и объятий не допускалось. Мать молча отвешивала сыну глубокий поклон, подавляя в душе горечь прощания с ним. Именно прощания, а не временного расставания. "Вы совершенно не знаете характера японца, если думаете, что наш маленький народ испугается перед могущественной силой, - пояснял один японский матрос. - Когда солдат у нас еще только собирается на войну, родные уже оплакивают его, как мертвеца; если он напишет из похода письмо к родным, то этим и себя, и всю свою семью покроет несмываемым позором. Японец ни во что не ценит своей жизни, раз дело касается и его собственной чести, и чести родины. Если нужно, мы будем бороться хоть против всего мира!""

"Идейная основа японской армии - кодекс бусидо - воспитывал рядовых и офицеров в духе сознательного и беспрекословного принесения себя в жертву ради интересов воинского начальника.
Во время войны на Тихом океане японские милитаристские круги пошли еще дальше. Из солдат, приученных уже заранее считать себя смертниками и намеренно ищущих гибели в бою, для достижения тех или иных боевых задач стали формировать специальные подразделения, а выполняемое ими массовое самоубийство, при котором тело солдат разрывалось взрывами на части, получило название "тай-атари". Подобное самоубийство - не просто физическое воздействие на противника. Это сочетание как физического, так и психологического удара по врагу, своего рода психическая атака, ошеломляющая и деморализирующая противника невиданным самопожертвованием, демонстрацией презрения к смерти.
Психическая атака являлась широко распространенным средством достижения победы в XIX веке. С появлением пулеметов и другого автоматического оружия она превратилась в анахронизм и исчезла из тактического арсенала европейских армий. Иначе обстояло дело в Императорской армии Японии, где к технической отсталости добавилось традиционное увлечение психологическими аспектами военного дела, своеобразно переплетенное с воззрениями бусидо о смерти как о венце жизни."

"К 1 июля на Тиниане остались лишь мелкие группы японских солдат, скрывавшихся в пещерах, среди камней, в лесах обрывистого хребта на юго-восточном побережье острова. Сюда же отступило вместе с солдатами много японского гражданского населения. И здесь повторилась такая же картина, как в северной части Сайпана: солдаты использовали своих соотечественников в качестве живого щита, продолжая вести огонь по морской пехоте.
Гражданскому населению не разрешали сдаваться. Матери бросали со скал своих детей и прыгали вслед. Группу беженцев всех возрастов человек в пятьдесят японские солдаты погнали на минное поле, заставив всех умереть ужасной смертью. Затем солдаты подорвали себя гранатами. Обычно в таких случаях они клали гранату себе на голову и выдергивали предохранительную чеку."