влюблена в книги. Взаимно
...точность воспоминаний о происходящем на удивление низкая, вероятность тенденциозных искажений на удивление велика. Во-первых, потому, что память и воображение – это одно и то же чувство. Когда индивид вспоминает нечто «из прошлой жизни», он не «проигрывает записи», как на магнитофонной ленте, а реконструирует картину случившегося тогда, а орудием реконструкции служат теории, концепции, идеологемы, относительно того, как вообще всё происходило тогда, и как никоим образом производить не могло.
Дальнейшие исследования памяти дали аналогичные результаты .... Везде было обнаружено, что мы искажаем внешнюю информацию так, чтобы она соответствовала нашим предубеждениям, и происходит это через апелляцию к воспоминаниям.
Это хорошо согласуется с теорией когнитивного диссонанса Леона Фестингера. Глупый аргумент в пользу собственной позиции вызывает некоторый диссонанс, поскольку заставляет сомневаться в разумности выбранной позиции или мнения с которым человек соглашается. Такой же диссонанс создаёт умный аргумент в пользу противоположной позиции, поскольку увеличивает вероятность того, что альтернативная точка зрения ближе к истине, чем его собственная. Поскольку эти доводы вызывают диссонанс, человек старается о них не думать или просто забыть; то же самое относится и к впечатлениям от жизни, от общения с другими людьми и т.п.
Иными словами, у человека всегда в голове есть некие идеи "как мир устроен" и когда он сталкивается с новыми событиями или с новыми идеями он интересуется не "как на самом деле обстоят дела" а хочет избежать когнитивного диссонанса.
По сравнению с памятью о внешних событиях „достоверные“ воспоминания о собственной жизни (т.н. автобиографическая память, рассматриваемая отдельно от памяти о внешних событиях) ещё более смещены, неточны и искажены.
Если реальность заставляет сомневаться в теории, память делает всё, чтобы снять когнитивный диссонанс, сохранив теорию. Лишь включением интереса, скепсиса, исследовательской активности можно блокировать данный механизм и начать рационально анализировать происходящее, чтобы разобраться, а как же на самом деле обстоят дела и с реальностью вокруг нас, и с теориями, которых мы придерживаемся относительно этой реальности.
Далее, в соответствии с нашими теориями наши установки в отношении социальных тем «должны оставаться стабильными», ведь они характеризуют нашу индивидуальность. На деле в силу социальных влияний они постоянно и быстро меняются: индивидуальность не сопротивляется таким изменениям, а память не реконструирует их, так что человек, с апломбом утверждающий «Я всегда был против смертной казни!!!», «Я всегда был против милитаризма!!!», «Я никогда не доверял советской системе!!!» и пр. обязательно лжёт. Конечно, если он вспоминает, а не думает. источник
Человеку ведь по большому счёту не то прежде всего важно, как мир „объективно“ устроен. Его волнует, как этот мир влияет на его единственную, неповторимую жизнь! Понятно поэтому: как он эту жизнь чувствует сегодня, так он её и вспоминает.
Человек должен быть способен, вернувшись в своё прошлое, „забрать“ там силы, которых ему сейчас недостаёт, смыслы, стратегии поведения, опыт себя, отличный от сегодняшнего, травматичного. Так, для больного важно помнить себя здоровым, для одноногого — помнить себя с двумя ногами, в ситуации неуспеха — помнить ситуацию прошлого успеха. Словом, знать, что ты к этой ситуации беды и поражения не сводишься, что в тебе есть ещё много другого. Уметь взять это другое и жить им. отсюда
Дальнейшие исследования памяти дали аналогичные результаты .... Везде было обнаружено, что мы искажаем внешнюю информацию так, чтобы она соответствовала нашим предубеждениям, и происходит это через апелляцию к воспоминаниям.
Это хорошо согласуется с теорией когнитивного диссонанса Леона Фестингера. Глупый аргумент в пользу собственной позиции вызывает некоторый диссонанс, поскольку заставляет сомневаться в разумности выбранной позиции или мнения с которым человек соглашается. Такой же диссонанс создаёт умный аргумент в пользу противоположной позиции, поскольку увеличивает вероятность того, что альтернативная точка зрения ближе к истине, чем его собственная. Поскольку эти доводы вызывают диссонанс, человек старается о них не думать или просто забыть; то же самое относится и к впечатлениям от жизни, от общения с другими людьми и т.п.
Иными словами, у человека всегда в голове есть некие идеи "как мир устроен" и когда он сталкивается с новыми событиями или с новыми идеями он интересуется не "как на самом деле обстоят дела" а хочет избежать когнитивного диссонанса.
По сравнению с памятью о внешних событиях „достоверные“ воспоминания о собственной жизни (т.н. автобиографическая память, рассматриваемая отдельно от памяти о внешних событиях) ещё более смещены, неточны и искажены.
Если реальность заставляет сомневаться в теории, память делает всё, чтобы снять когнитивный диссонанс, сохранив теорию. Лишь включением интереса, скепсиса, исследовательской активности можно блокировать данный механизм и начать рационально анализировать происходящее, чтобы разобраться, а как же на самом деле обстоят дела и с реальностью вокруг нас, и с теориями, которых мы придерживаемся относительно этой реальности.
Далее, в соответствии с нашими теориями наши установки в отношении социальных тем «должны оставаться стабильными», ведь они характеризуют нашу индивидуальность. На деле в силу социальных влияний они постоянно и быстро меняются: индивидуальность не сопротивляется таким изменениям, а память не реконструирует их, так что человек, с апломбом утверждающий «Я всегда был против смертной казни!!!», «Я всегда был против милитаризма!!!», «Я никогда не доверял советской системе!!!» и пр. обязательно лжёт. Конечно, если он вспоминает, а не думает. источник
Человеку ведь по большому счёту не то прежде всего важно, как мир „объективно“ устроен. Его волнует, как этот мир влияет на его единственную, неповторимую жизнь! Понятно поэтому: как он эту жизнь чувствует сегодня, так он её и вспоминает.
Человек должен быть способен, вернувшись в своё прошлое, „забрать“ там силы, которых ему сейчас недостаёт, смыслы, стратегии поведения, опыт себя, отличный от сегодняшнего, травматичного. Так, для больного важно помнить себя здоровым, для одноногого — помнить себя с двумя ногами, в ситуации неуспеха — помнить ситуацию прошлого успеха. Словом, знать, что ты к этой ситуации беды и поражения не сводишься, что в тебе есть ещё много другого. Уметь взять это другое и жить им. отсюда
-
-
19.01.2013 в 13:29Ни память, ни воображение - это вообще не чувства. Ну с точки зрения терминологии, конечно. Потом, воспоминания - это только надводная часть айсберга по имени Память.
Везде было обнаружено, что мы искажаем внешнюю информацию так, чтобы она соответствовала нашим предубеждениям, и происходит это через апелляцию к воспоминаниям.
Это не совсем так. То есть, если речь идет о воспоминаниях, то так.)) Читала, как пример, в пособии по психологии, что когда группе подопытных дали задание ежедневно описывать одно и то же событие (первый раз прямо по горячим следам), то день ото дня описание менялось. Причем не обеднялось, а обрастало новыми подробностями. Великая вещь - человеческая фантазия!
Но если речь идет о механической памяти, то закладывается такая прочная и неискаженная информация, что любо-дорого).
а память не реконструирует их, так что человек, с апломбом утверждающий «Я всегда был против смертной казни!!!», «Я всегда был против милитаризма!!!», «Я никогда не доверял советской системе!!!» и пр. обязательно лжёт. Конечно, если он вспоминает, а не думает.
Но дело-то в том, что в 99,9% случаев человек именно ДУМАЕТ так, а не вспоминает, просто стыдно ему признаваться, что в те "темные" времена он был не диссидентом, а "таким как все." Т.е. , в ЭТОМ случае он именно лжёт, а вот если он так ВСПОМИНАЕТ, то ничего он не лжёт, просто его память спит с другим (изменяет ему).